Развлечения Андрис Лиепа, руководитель проекта «Русские сезоны XXI века»: «Я даже близко не могу поставить себя рядом с отцом!»

Андрис Лиепа, руководитель проекта «Русские сезоны XXI века»: «Я даже близко не могу поставить себя рядом с отцом!»

Не будем лукавить – все мы очень мало знаем о балете. Истинных поклонников этого вида искусства среди нас – единицы. Тем не менее имена знаменитых танцовщиков всегда на слуху. Наш гость – звезда мирового балета Андрис Лиепа.

Сегодняшняя беседа – это разговор дилетанта с мастером. Мы задаем простые вопросы, и так же просто он старается на них отвечать. Кто знает, может быть, благодаря этой беседе балет станет для нас понятнее и ближе...

Андрис, давайте представим совершенно фантастическую ситуацию...

– Давайте...

Машина времени переносит вас в прошлое. «Звезда мирового балета» Андрис Лиепа участвует в одном конкурсе с легендарным танцовщиком Большого театра Марисом Лиепой. В это время вы оба – на пике славы. Как вы думаете, кто победит? Я понимаю, что вопрос не очень корректный, можете не отвечать...

– Я не буду пытаться сравнивать себя с отцом. Знаете почему? Я даже близко поставить себя с рядом ним не могу.

Андрис Лиепа. Народный артист России. Лауреат многих международных балетных конкурсов. Родился в 1962 г. В 1980 г. окончил Московскую Академию хореографии по классу А. Прокофьева. По окончании училища был сразу принят в балетную труппу Большого театра. За восемь лет работы в этой труппе станцевал ведущие партии в «Щелкунчике», «Спящей красавице», «Жизели», «Иване Грозном», «Золотом веке», «Раймонде», «Лебедином озере» и др. За это время также танцевал на сценах театров Ла Скала с Карлой Фраччи, Парижской Оперы с Изабель Гирен, работал с Морисом Бежаром в Лозанне, работал как приглашенный солист в Римской опере, Шведской опере и других прославленных балетных труппах. С труппой Кремлевского балета исполнил ведущие партии в спектаклях «Макбет» и «Золушка», постановку которых осуществил Владимир Васильев. В 1993 г. восстановил три балетных шедевра легендарного хореографа Михаила Фокина «Петрушка», «Шехерезада» и «Жар-птица». Эти балеты, созданные для знаменитых «Русских сезонов» в Париже, впервые были показаны в России. В 1997 г. организовал Благотворительный фонд им. Мариса Лиепы и стал председателем правления фонда.

Честно?

– А зачем мне лукавить? Отец многое мне дал, он помогал мне, следил за моим творчеством. Мне приходилось вместе с ним выходить на сцену (в 1982 году Андрис танцевал в «Спартаке» в ролях гладиатора и патриция. – прим. авт.). Что-то, возможно, и в генах мне от него передалось...

Здесь, однако, никак нельзя сказать, что природа отдохнула на детях. Ну, просто язык не повернется!

– Да, наша с Илзой карьера сложилось довольно удачно. И все-таки я считаю (а это касается не только меня, но и моего поколения артистов), что отцы были сильнее нас! Я думаю, что и Алексей Фадеичев со мной согласится...

Вы и ваш папа становились победителями престижных конкурсов балета. Сравнивать эти достижения, как я понял, не уместно. В таком случае, ответьте на такой вопрос: изменились ли со временем критерии в оценке балетного искусства?

– Конечно. Все меняется. К сожалению, иногда, не в лучшую сторону.

Например?

– Современный зритель воспринимает балет как сумму неких эффектных элементов. И смотрит спектакль, как спортивную гимнастику: каждый удачный прыжок сопровождается аплодисментами! В свою очередь танцовщик считает, что достаточно отшлифовать какие-то движения, и успех ему обеспечен. А как же роль? Он же артист, а не трюкач!

Существует ли такое понятие, как идеальный танцовщик? Я имею в виду рост, вес, пропорции, как, например, в модельном бизнесе: 90-60-90?

– Нет, конечно. Балет – это не конкурс моделей. Здесь главное – талант, артистизм, умение владеть своим телом. И если у артиста есть какие-то недостатки в фигуре, он всегда найдет чем это компенсировать. Мне, например, абсолютно все равно, какого я роста...

Мне кажется, в балете есть некая несправедливость: в дуэте танцуют двое, а слава достается одному. Многие, например, не помнят, кто был партнером Галины Улановой. А вот в фигурном катании пара смотрится как одно целое! Здесь славой делятся поровну...

– Я думаю, что здесь вы ошибаетесь. Возьмем пару Пахомова – Горшков. При всем уважении к Александру, внимание зрителей было приковано к Людмиле. Или пара Навка – Костомаров. Опять же не хочу обидеть Рому, но именно Таня заполняла собой весь лед!

В спорте пары катаются годами, а вот в балете партнерш приходится менять куда чаще...

– Может быть, это и к лучшему: иногда так друг другу надоедим, что...ну, вы меня поняли!

Артист балета – раб искусства. В прежние годы звезды балета жертвовали ради него всем: вели аскетический образ жизни, не имели семей, не рожали детей. Сейчас, кажется, наши молодые звезды, умеют наслаждаться жизнью. Я имею в виду не только Анастасию Волочкову...

– Вам интересно, как я отношусь к Насте? Нормально отношусь. Я с ней танцевал, кстати. Настина беда в том, что ее амбиции намного выше возможностей, которые ей может дать театр. Не стоит осуждать человека за то, что он выбрал другой путь. Ну, пел бы, например, Коля Басков партию Ленского в «Онегине»? И кто бы знал Баскова? Возьмем другой пример – Муслим Магомаев. В свое время он тоже отказался от карьеры оперного артиста. Но это не помешало же ему стать народным любимцем!

Говорят, что артист должен быть всегда с состоянии нервного напряжения. Это, якобы – непременное условие для творчества...

– Есть балерины, которые не спят три дня до спектакля, и столько же – после. Бывает, что актер, играющий трагическую роль, может выбежать за кулисы, быстренько покурить и «травануть» анекдот. Все зависит от психоделики конкретного человека.

Борис Александрович Покровский, бывший режиссер Большого театра, считал, что в искусстве нет ничего более прекрасного, чем опера, и нет ничего более ужасного, чем плохая опера. Это, наверное, можно сказать и о балете. Народ в провинции в оперу и на балет ходит редко. Другое дело, когда на гастроли приезжают артисты из столичных театров – полный аншлаг! Мне кажется, что в каждом областном городе театр совсем не обязательно должен держать труппу в 100-200 человек. Нужно иметь оркестр, хор и актеров для второстепенных ролей...

– Я не согласен! В провинции талантов много, иначе зачем туда едут постановщики из столичных театров? Алексей Фадеичев, например, поставил в Ростове «Гамлета» на музыку Дмитрия Шостаковича. Как писали в прессе, «Гамлет» – премьера мирового значения. Вот вам и провинция!

Это единственный пример?

– Известный танцовщик Игорь Зеленский сейчас работает в Новосибирске. Летом новосибирцы две недели гастролировали во Франции, где принимали участие в фестивале «Танцевальное лето в Париже». В это время на парижской сцене выступали такие танцовщики, как Михаил Барышников. Сибирский балет был очень тепло отмечен и зрителями, и критиками. Так что успех провинциального театра зависит не от географического положения, а от того, как в этом городе относятся к искусству, находят ли там возможность приглашать на работу таких профессионалов, как Фадеичев или Зеленский...

Вы восстанавливаете дягилевские балеты. В то время не было видеосъемки. С музыкой все понятно: есть семь нот, и все, что ими записано, можно воспроизвести примерно одинаково, в какой-то степени лучше или хуже. А как передать язык танца прошлых лет?

– Дягилевские балеты идут на сцене уже 100 лет. Некоторые из них сохранились благодаря творческому долголетию балетных артистов...

Грубо говоря, они могли сами показать, как это было...

– Примерно так. В 40-е годы балет стали снимать на пленку. Так что творческое наследие осталось.

И все-таки все детали восстановить невозможно. Что значит реконструировать балет?

– Полностью сохранить образ, конечно, невозможно. Допустим, вы реконструируете старинную икону. Иногда для этого достаточно лишь несколько штрихов. А в другом случае от прежнего иконописного образа остаются одни глаза. Все зависит от того, что досталось в наследство. Я, например, не могу восстановить костюмы Бакста – в нашей коллекции их всего два. Приходится дописывать музыку и вводить новые музыкальные инструменты. Таким образом, бывает, что в отдельных случаях реконструированный балет – это уже новое произведение.

Большой театр – это храм искусства. Но это так же и страшная машина, которая перемалывает человеческие судьбы...

– Я танцевал в самых известных труппах мира, и, поверьте мне, везде так! Театр – это государство в государстве. Здесь есть своя королева, свой двор, свои прихлебатели, здесь вечно идет война темных и светлых сил. И выжить в этой борьбе чрезвычайно трудно: одно слово – и ты уже не танцуешь! Жаль, что люди тратят на это время, но мир театра, видимо, уже не переделаешь...

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
ТОП 5
Рекомендуем