«Дал себе солдатскую клятву»: ветеран 40 лет высаживает кедры по всему миру в память о погибших сослуживцах

Кемеровчанину Анатолию Терехову сейчас 99 лет. Он ушел на фронт в 1944 году, за месяц до своего 18-летия. Воевал на 2-м Белорусском фронте, дошел до Польши, потерял слух из-за контузии, но выжил. В память о своих погибших товарищах Терехов уже более 40 лет высаживает в местах сражений и братских могил кедры. Непростую историю своей жизни, любви и Победы ветеран рассказал нашим коллегам из NGS42.RU.

Анатолий Терехов родился в Тюкалинске Омской области 16 апреля 1926 года в дружной многодетной семье. У родителей будущего героя войны, Михаила Ивановича и Софьи Ивановны, было еще 13 малышей. Кемеровчанин рассказывает, что его детство было счастливым, беззаботным и полным любви.

— Семья у нас была большая: двое родителей, две бабушки, нас десять. А там еще дом сгорел, и мама четырех ребятишек еще приняла. Итого 18 человек, — рассказывает Анатолий Михайлович.

Когда мальчику было пять лет, семья переехала в Щегловск (будущий Кемерово). Мальчик пошел в 21-ю школу, ныне это учебное заведение стало гимназией и носит имя Анатолия Терехова.

Во время учебы наш герой увлекся авиамоделированием. Его работы выставлялись в городском Доме пионеров. Вечерами с друзьями Терехов бежал на старый аэродром, где они запускали свои модели в небо, соревновались и мечтали о будущем. Анатолий видел себя инженером-конструктором больших самолетов. Однако свое слово сказала война.

— Окончил я в 1941 году семь классов. И вот 22 июня уже часов в пять вечера прибежал с аэродрома обедать, и мама сказала, что началась война. Собрали семейный совет, решили, что старшие братья пойдут добровольцами в военкомат. На следующий день мы их проводили, меня внутрь военкомата не пустили, сказали: «Иди, мальчик, не мешайся!» (Анатолию Михайловичу тогда было всего 14 лет. — Прим. ред.). Там уже много народу было, — вспоминает ветеран.

Всего спустя два дня в школе объявили трудовую мобилизацию. Ребята с седьмого по девятый класс должны были отправиться в топкинский колхоз «Трудодень». 26 июня школьников привезли к месту работы и разместили в здании местной школы.

— Помещение 10 на 10 метров примерно, парты мы выкинули, постелили сено, солому, мальчишки справа, девчонки слева, так и ночевали. А на следующее утро, до рассвета — мы уже в поле. Мы, конечно, не умели работать. Косы большие, серпы острые, вилы, грабли — всё это выше нас. За неделю приспособились, сено косили, стоговали, потом серпами вручную хлеб убирали. Взрослые мужики к тому времени все уже ушли на войну, а нам по 14–15 лет, тяжело было. Работали от зари до зари, кормили нас там же, в поле. Возвращались в школу, падали без снов, и так по кругу. Но никто не капризничал, отчаянно работали, лодырей не было. «Всё для победы, всё для фронта» — для нас это были не пустые слова, — рассказывает Анатолий Михайлович.

Работа в полях продолжалась до ноября, вчерашние школьники всего за несколько месяцев полностью простились с детством. Когда страда закончилась, ребят отправили домой, дав с собой немного хлеба, который они обмолотили. Подростки пешком преодолели 60 километров до Кемерова.

По возвращении ребята узнали, что немцы уже стоят под Москвой. Подростков это ошеломило. Не раздумывая о дальнейшей учебе, большинство из них отправились работать на заводы и фабрики — помогать советским бойцам в тылу.

Так Терехов попал на военный завод № 652, эвакуированный из Харькова (впоследствии КЭМЗ), электрослесарем.

— Сначала, конечно, ходил в учениках, но профессия вскоре пришла. Работали тоже тяжело: с утра до вечера или с вечера до утра — и днем, и ночью, по 12 часов. Перерыв между сменами тоже 12 часов, выходных не было, — вспоминает кемеровчанин.

При школах для работающих подростков организовали вечерние школы. В такой Терехов и продолжил образование.

В 1942 году молодого человека поставили на военный учет, вызвали по повестке и выдали предписание — окончить курсы трактористов на гусеничных машинах. При этом он также продолжал работать на заводе, заканчивал смену и без сна сразу отправлялся получать знания.

— Гусеничный трактор — это уже фактически танк, только без орудий. Нам дали старенькую технику: «Разберите, соберите, если трактор после этого не пойдет, будете собирать, пока не заработает». Но мы с первого раза всё удачно сделали, так экзамен и сдали, — объясняет Анатолий Михайлович.

За месяц до 18-летия, в марте 1944 года, юноше вручили повестку на фронт.

— Практически добровольно ушел. Направили меня в 183-ю танковую бригаду 10-го танкового корпуса механиком-водителем. Приехал в город Бельцы, это чуть севернее Варшавы. Наше подразделение готовилось к стратегическому прорыву Северо-Западного фронта, чтобы отвоевать выход к Балтийскому морю, — повествует Терехов.

Главной задачей было остановить переброску немцев под Берлин, в это время рядом со столицей Германии уже велись бои. За 14 дней танкист с боевыми товарищами преодолели около 500 километров, и на 450 из них вели непрерывные напряженные бои.

— Не было ни ночлегов, ничего, только костры разжигали. Погода, с одной стороны, оказывала нам услугу, а с другой — не баловала, — печально улыбается Анатолий Михайлович.

Постоянные дожди со снегом и низкая облачность укрывали военных от бомбежек с неба, но приносили промозглую сырость. Участникам похода ни на час не удавалось обсохнуть и согреться. Ветерана до сих пор удивляет, что при этом ни один из его сослуживцев не заболел. Он считает, что бойцы находились в таком внутреннем напряжении, что их организмы задействовали все внутренние резервы и работали изо всех сил. За это пришлось расплатиться позже, после Победы.

— Когда домой приехал, всё тело покрыли чирьи. Больше года после войны всё время болел, не мог работать. Меня возили на переливание крови. Но до этого было еще далеко, а там, в Прибалтике, ни одна зараза не прилипла, — рассказывает ветеран.

После освобождения Северной Польши перешли в Восточную Пруссию, а затем наконец вышли к Балтийскому морю.

— Напряжение было очень большим, оборона — серьезной. Мощные противотанковые орудия против нас использовали, минные поля. Не передать, как тяжело было. Тем не менее мы прорвались к Кенигсбергу (ныне Калининград. — Прим. ред.), — вспоминает герой.

Вокруг Кенигсберга было 13 защитных рвов. Гитлер был уверен, что этот город уж точно никому и никогда не взять. Однако артиллерия Красной армии мощной атакой успешно подавила сопротивление, а танковое наступление закрепило успех. Город освободили за четверо суток.

В этих боях Терехова тяжело контузило, медики настаивали на госпитализации и грозили полной потерей слуха. Тем не менее герой отказался от лечения и вернулся в строй. К сожалению, слух действительно пострадал, сейчас Анатолий Михайлович вынужден пользоваться слуховыми аппаратами.

После победы в Восточной Пруссии военную часть перебросили в Краков, и началась подготовка к походу на Берлин. Но выдвинуться не успели: 2 мая 1945 года столица пала.

— Это было для нас счастье, праздник был для всех, все стреляли из пистолетов, автоматов, пулеметов. Но было и горе оттого, что наши боевые друзья полегли, не все дожили. Я дал себе солдатскую клятву, что буду высаживать кедры на боевых захоронениях, — вспоминает наш собеседник.

Сибирские кедры Терехов выбрал потому, что любой обелиск со временем разрушается, а могучее дерево живет около 500 лет.

Когда Терехов вернулся домой, отца уже в живых не застал, осталась только мама. Один из старших братьев, Гурий, тоже ушел на войну и пропал без вести. Похоронку семье выдали по свидетельским показаниям и журналу боевых действий, а тело так и не нашли. Боевые товарищи Гуры, как семья ласково называла молодого человека, рассказали, что видели, как его смертельно ранило во время одной из атак на Курской дуге.

Первые 40 саженцев Анатолий Михайлович высадил в 1983 году вместе с сестрами и братом, после 14-летних поисков точного места захоронения Гуры. Оказалось, он нашел упокоение в братской могиле на станции Горшечной. В честь павших защитников Родины здесь появилась Аллея Славы к 40-летию освобождения территории и мемориал. Сейчас кедры уже плодоносят и выросли на 20 метров.

— Прижились, конечно, не все, но те, которые выжили, живут и будут жить, — улыбается Анатолий Михайлович.

После этого вечнозеленые могучие великаны появились в Калуге, Волгограде, Новгороде, Москве, Белоруссии, Казахстане, Сербии и даже Канаде (в этой стране живет одна из внучек Терехова, и ветеран бывал у нее в гостях). В общей сложности в мире шумят ветвями более трех тысяч сибирских кедров, высаженных Анатолием Тереховым.

Около года после возвращения с войны Анатолий Терехов тяжело болел, а потом, хотя здоровье полностью так и не восстановилось, устроился чертежным конструктором в облпроект. С детской мечтой о строительстве самолетов пришлось проститься: стране и Кузбассу нужнее было угольное производство.

Участник войны поступил в Кемеровский горный техникум, где за отличную учебу добился повышенной стипендии — 360 рублей. После окончания с красным дипломом переехал в Прокопьевск, где два с половиной года отработал на шахте.

По словам собеседника, перестроиться с военных на мирные рельсы и отпустить ужасы войны было несложно.

— Если человек болел, болел, болел — и вдруг он оживает. Как вы думаете, он будет продолжать болеть или здороветь? Мир — это радость. А от радости еще никто не умирал. Поэтому, я думаю, что переход был, конечно, но в то же время мы как были отделением фронтовым, так и остались в строю. Только теперь уже силы надо было направлять на восстановление страны, — рассуждает герой.

В Прокопьевске он продолжал образование во Всесоюзном заочном политехническом институте по специальности «горный инженер-шахтостроитель». После учебы молодого инженера распределили в Норильск на рудник Заполярный. Здесь он восемь лет работал над ускорением проходок горных выработок в особо крепких горных породах.

— Он до сих пор работает, там запасов очень много, теперь уже выработки находятся на глубине двух километров! — рассказывает инженер.

В 1960 году ветеран вернулся в Кемерово, и его избрали зампредседателя Общества горных инженеров Кузбасса, где он и проработал до 2002 года. После выхода на пенсию остался на должности на общественных началах. В Кузбассе Анатолий Михайлович занимался механизацией и автоматизацией угольной промышленности. Именно благодаря ему работа в шахтах становилась безопаснее.

— Когда я начинал работать, на каждый миллион выданного угля приходился один погибший шахтер. Сейчас смертельные случаи на шахте — исключительное ЧП, а раньше это было обычным делом, — говорит Анатолий Михайлович.

Трудовой стаж Терехова составляет 47 лет. Он полный кавалер знака «Шахтерская слава» и почетный гражданин Кемерова. Имеет ордена Отечественной войны I степени, Красной Звезды, Почета Кузбасса, медали «За взятие Кенигсберга» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне».

В Кемерове Анатолий через свою сестру однажды познакомился с девушкой Галиной, которая работала машинисткой печатной машины.

— Она из бедной семьи тоже, такой же, как у нас была. Только у нее родители были неграмотные. Тестя я научил читать, уже когда мы с Галей поженились, — улыбается воспоминаниям долгожитель.

Анатолию Галина понравилась сразу же, он приглашал ее на прогулки в городской парк, они танцевали вальс и крепко подружились. Однако до свадьбы даже не целовались: в то время так было не принято.

— Дружба была очень хорошая — с женой я прожил 55 лет. И вот уже 13 лет один, без своего друга, — голос Анатолия Михайловича дрогнул.

Когда Терехов оканчивал техникум, он еще был холостым, а во время заочной учебы на высшее образование Галина уже была рядом. И ее поддержка во время подготовки к сессии была неоценима.

— Бывало, учил ночами, она с пониманием относилась, ждала, когда на сессию уезжал. Это очень важно, когда дома поддерживают и понимают, — говорит Анатолий Михайлович.

По мнению мужчины, секрет счастливого брака прост.

— У каждого человека свой характер, свои привычки, где-то вы в них не совпадете, но самое главное — надо уступать друг другу. Вот почему люди ссорятся? У каждого свое эго: «Будет вот так, как я сказал, так должно быть!» И не уступают друг другу. А надо договариваться, чтобы было и тебе хорошо, и мне. Оба должны подстраиваться. Главное в любви — это дружба, — по голосу ветерана слышно, что ему непросто вспоминать об умершей супруге, он очень скучает.

В гостиной в квартире Терехова на почетном месте висит портрет Галины с черной ленточкой.

У пары родились двое сыновей. Сейчас у Анатолия Михайловича уже есть двое внуков и двое правнуков.

По воспоминаниям Терехова, сегодняшний Кемерово и город из его детства — два совершенно разных места, которые даже нельзя сравнивать.

— На моей памяти вырос кинотеатр «Москва», а на Притомской набережной один или два дома было. А люди в то время многие в землянках жили. Вырыл яму, углубился, крышей накрыл — вот и весь дом. В районе ГРЭС их очень много было, назывался «нахаловка» этот район. Так им квартиры давали, а они выселяться не хотели, привыкли. Их добровольные отряды насильно выселяли, — вспоминает ветеран.

Анатолий Михайлович старается идти в ногу со временем, освоил интернет, заходит со своего смартфона, читает новости, хотя и не ведет социальных сетей: пустая трата времени. У кемеровчанина даже сохранены несколько работ советского кинематографа на флешке, в том числе любимый фильм «Волга-Волга» (6+).

— Когда я приехал из Норильска, полное обновление техники проходило раз в несколько лет. Мы постоянно покупали новые машины, на них нужно было учиться работать, осваивать. А сейчас они еще лучше, еще современнее — везде автоматика на производстве стоит. Всё меньше нужно руками делать. И молодым я не завидую, ведь мы это и создали, мы все эти годы как раз над этим работали, чтоб не было лишнего труда! — говорит инженер.

А вот современной культурой ветеран не слишком доволен. Говорит, раньше люди были добрее, потому что росли на душевных фильмах.

— Были фильмы о любви, основанные на добром юморе. А сейчас же кино ничему хорошему не учит. Дети больше хотят быть не космонавтами, а банкирами.

Ранее NGS42.RU рассказывал историю другой долгожительницы, Прасковьи Крупской, которая санитаркой прошла всю войну и спасла сотни советских солдат.