«В канализации находили и самокат, и холодильник»: глава «Водного Союза» рассказал, почему Курган топит сточными водами

Генеральный директор АО «Водный Союз» Владимир Овсянников в интервью 45.RU рассказал, почему Курган периодически топит сточными водами, где наиболее остро обстоят дела, чего не замечают жители, как идет подготовка к возможному наводнению.

— Владимир Леонидович, в Заозерном территорию рядом с поликлиникой № 1 часто топит канализационными водами. Почему?

— Всех беспокоит выход сточных вод на поверхность, но нужно, конечно же, вспомнить о том, что сети Заозерного строились больше 40 лет назад, и они свой нормативный срок отработали уже практически два раза. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в этом районе происходят аварии.

Чтобы этот вопрос решить окончательно и бесповоротно, сети нужно полностью переложить. Сейчас мы его решаем локально, точечно, устраняем аварийные ситуации. Не всегда это возможно сделать быстро.

Если, скажем, аварийная ситуация на водопроводе, то она хотя бы локализуется достаточно быстро, отключением какого-то участка. А чтобы отключить участок канализационной сети, нужно поставить временную перекачивающую насосную станцию, проложить напорный трубопровод в обход вот этого аварийного участка, и только потом мы можем перейти непосредственно к устранению аварии.

Само устранение — тоже зачастую очень сложный процесс. Глубина залегания коллекторов — до шести и даже более метров. Средняя — четыре метра. Всё это сложные земляные работы, сложные работы на самих сетях, поэтому работа происходит достаточно долго. Вы задавали вопрос про поликлинику — примерно такая же история на перекрестке Витебского и Мостостроителей.

Рельеф участка в данных местах пониженный, и по закону сообщающихся сосудов, когда в коллекторе есть проблема, непроходимость из-за аварийной ситуации, стоки выходят в самом нижнем месте по рельефу. Сама-то аварийная ситуация, проблема может находиться в сотнях метрах от этого участка, где стоки выходят.

Аварийных ситуаций может быть несколько, в разных местах и в разное время, а стоки выходят здесь. Визуально кажется, что проблема вот она здесь. На самом деле проблема сложнее.

— Физика, человек не властен.

— Физика, человек не властен, то есть мы не властны над тем, чтобы не происходило старение сетей, всё равно это происходит. По городу износ канализационных сетей составляет 93%. Общая их протяженность — больше 400 км. Объем работы по восстановлению до нормативного состояния просто гигантский.

С приходом губернатора Шумкова Вадима Михайловича ситуация меняется, потому что мы видим, что он в эту тему погружается, интересуется, принимает меры.

Были такие сильно проблемные места как улицы Куйбышева, Коли Мяготина и Дзержинского, где не только стоки не проходили, там никакого движения не могло быть, всё было неоднократно перекопано, всё время там были какие-то работы, во время которых мы локально что-то чинили. Сейчас на этих участках выполнена настоящая реконструкция, положено нормальное дорожное покрытие.

Необходимо, чтобы эта работа дальше продолжалась системно, непрерывно, как она, собственно, должна была быть начата 25 лет назад. Мы с опозданием, конечно, сейчас это делаем, но процесс, мне кажется, сдвинулся с мертвой точки.

— В чем заключается участие губернатора?

— Нам был установлен тариф на водоснабжение, водоотведение, который позволил хоть как-то привлекать кредитные средства. У нас же единственный источник финансирования. То есть, мы зарабатываем на том, что оказываем услуги водоснабжения и водоотведения. По тарифу получаем за это деньги.

— То есть, он повысил тариф?

— Тариф был установлен экономически обоснованный на тот период времени, это был 2020 год. Появилась возможность принять участие в федеральных программах, были получены льготные кредиты, на улицах Коли Мяготина и Дзержинского на эти кредитные средства выполнялась реконструкция.

Если говорить о тарифе как единственном источнике финансирования, то все наши проблемы решить невозможно, поэтому мы надеемся, что будет продолжаться наше участие в каких-то программах стороннего финансирования благодаря взаимодействию с правительством Курганской области.

— На той же улице Куйбышева строятся новые дома, там планируется гостиница, это же еще большая нагрузка на сети.

— Новые дома на Куйбышева — это все-таки достаточно точечная застройка, нет такого уж большого объема, подключаются они уже в реконструированные сети, которые, в общем-то, имеют определенный запас мощности, поэтому тут мы проблем не видим. Другая история, это все-таки опять же Заозерный. Вы же видите, насколько большая разница объемов строительства в Заозерном и в центре города.

Все дополнительные объекты надо и снабжать водой, и отводить стоки. Поэтому у нас есть программы по реконструкции сетей, чтобы увеличить их мощность.

В Заозерном проводится реконструкция 14-й канализационной насосной станции, которая перекачивает стоки со всего Заозерного. Это делается исключительно благодаря тому, что в этой теме поучаствовал губернатор, эти деньги привлечены вообще из тюменского бюджета, по соглашению двух субъектов.

— Возросло ли количество жалоб от жителей Заозерного?

— Количество жалоб, во-первых, пропорционально количеству аварийных ситуаций, а во-вторых, у людей свое представление о том, как должно быть. Опять же, я рассказал про пониженные участки. Люди видят, что здесь выходят стоки на поверхность, а здесь никто не работает. А то, что люди работают в километре от этого места, непрерывно, ночами, они этого не замечают, не знают, не видят. Возможно, это усиливает поток жалоб, потому что, люди не в курсе. То, что мы, допустим, на своем сайте и в соцсетях пишем о проблеме, людям, наверное, менее интересно читать, они это не берут в расчет.

Жалобы есть, но мы на все стараемся реагировать. В конечном итоге все аварии устраняются. Но, к сожалению, не так быстро, как всем бы нам хотелось.

— Насколько мы видим, сотрудники «Водного Союза» работают очень быстро, выходят в любую погоду и трудятся круглосуточно, так что они молодцы!

— Ну, не все так считают. Мое мнение: тот, кто жалуется, не примерил проблему на себя, поэтому выплеснул свой негатив, жалобу в соцсети. А если бы подумал, как это вообще происходит, почему это всё происходит, откуда берутся силы и деньги, то, конечно же, было бы другое мнение.

— Сотрудников хватает? Как вы их поощряете в связи с тем, что на них такая нагрузка?

— Сотрудников не хватает катастрофически. Просто катастрофически. У нас заполнение штатного расписания в цехе канализации уже меньше 50 процентов. Имеется ввиду по рабочим специальностям. Причины разные. Основная — это низкий уровень заработной платы, который тоже зависит от тарифа, который был нам установлен.

Когда тарифное решение было принято, 5 лет назад, мы полагали, что хорошо, и мы выйдем на хороший уровень. Потом оказалось, что ситуация поменялась, и зарплатное предложение по городу выросло в разы, а у нас только на 50 процентов по итогу за несколько лет.

Понятно, что мы снова отстали, очень отстали, и сейчас у нас сильно не хватает кадров. И мы благодарны своим коллегам, сотрудникам, которые готовы выйти не в свою смену, продлить свой рабочий день.

Некоторые технические вопросы вообще невозможно решить днем, необходимо работать ночью на тех же коллекторах, их же не отключишь, как водопровод. Приходится ждать, когда сток становится поменьше, то есть ночью, и только тогда выходить на работу.

— Если не секрет, вы в какой части города живете?

— Я живу в части города, в которой нет канализации. У меня собственные очистные сооружения.

— То есть, не знаете, каково это?

— Нет, я прекрасно понимаю, каково это (смеется). Я же как раз из тех людей, кто проблему примеряет на себя. Я, может быть, не сталкиваюсь с этим каждый день лично, но у меня хватает фантазии, чтобы понять, что там вообще происходит, поэтому спокойно к этим проблемам я не отношусь. Это тоже крайне волнует.

— Как «Курганводоканал» стал «Водным Союзом»? Для чего это было сделано, и что в результате поменялось?

— «Курганводоканал» остался «Курганводоканалом», просто сменилась его организационная форма, он был муниципальным предприятием, а стал акционерным обществом, но 100% акций принадлежит администрации города, поэтому, по сути, собственник конечной сети не поменялся, это муниципалитет. Это делалось для решения проблем, которые там накопились, там же долгов было под миллиард, и нужно было что-то делать. «Курганводоканал» объявил конкурс на аренду сетей, и вот тогда «Водный Союз», организация, которая уже была и работала, просто зашла на этот конкурс.

В этом конкурсе был определен победитель — «Водный Союз», — и был заключен долгосрочный договор аренды. Поэтому «Курганводоканал» является арендодателем для «Водного Союза», который, в свою очередь, является арендатором сетей и в связи с этим имеет статус гарантирующей организации водоснабжения, водоотведения.

Решение об акционировании — это решение именно администрации. Причиной как раз был поиск решения вопроса с накопившимися проблемами муниципальной организации.

— Как сейчас чувствует себя компания, нет ли долгов?

— Если мы говорим про предприятие «Водный Союз», то мы имеем огромную задолженность. Она опять же объясняется тарифными решениями. Наши затраты растут быстрее, чем доходы, и долги мы так и не отдаем. Нужно понимать, что особенно в первое время основная нагрузка легла на акционеров «Водного Союза», и привлекались займы.

Эти займы так и не отданы. Поэтому у нас большие долги, но другое дело, что нас, как говорится, не банкротят, а продолжают пытаться добиться того, чтобы наша работа стала хотя бы в ноль, хотя бы долги отдать.

Я уже сказал про кадровую проблему. Объем работы, который нужно сделать, нам одним не вытянуть. Надеемся на какую-то бюджетную поддержку. В какой форме она будет, как это все будет организовано, нам пока не понятно.

— Города или области?

— Нам, наверное, не очень важно — это будет муниципальная, региональная или федеральная программа. Главное, чтобы она была. Но мы тут со своей стороны тоже принимаем меры к тому, чтобы все-таки это случилось. Результатом такой совместной работы является работа по реконструкции Арбинских сооружений.

Мы за свой счет выполнили проект, прошедший государственную экспертизу в конечном итоге, а уже правительство, губернатор решили вопрос с финансированием. То есть в программу «Чистая вода» зашли, получили финансирование, и сейчас эта реконструкция ведется. Примерно по такому же плану мечтаем решить вопрос с реконструкцией очистных сооружений канализации.

Но там проблема гораздо серьезнее — у контролирующих организаций очень возросли требования к качеству стоков. Все сооружения, несмотря на свой износ и уже полное моральное устаревание, работают в проектных показателях. Как было запланировано качество очистки проектом, так оно и есть, даже немножко лучше. Но те требования, которые сейчас, стали значительно жестче и по количеству контролируемых веществ, и по концентрациям этих веществ. Всё стало прям сильно жестче.

— Какой пример можете привести?

— Допустим, департамент цен нам считает норму, которую мы должны заплатить за негативное влияние на реку. По нормативу устанавливается нам, по-моему, 380 тысяч рублей. В 2024 году мы заплатили более 70 миллионов рублей. Вот какая разница нормы и факта.

С точки зрения экологии есть желание сделать лучше, но чудес не бывает, невозможно из ничего сделать что-то, закон сохранения энергии никто не отменял. Для того чтобы провести реконструкцию, мы затратили больше 80 миллионов на проектирование очистных сооружений канализации. Проект прошел и главную экологическую экспертизу, и государственную строительную экспертизу, то есть он готов к реализации, но финансирование, то есть сумма, которая вышла из экспертизы, это более чем 8,7 миллиарда рублей. Это выручка «Водного Союза», наверное, за 10 лет. Наверное, только федеральная программа может реализовать эту историю, но опять же мы надеемся, что это случится. Иначе, если бы нашей такой надежды не было, мы бы не стали тратить много денег на проект.

— Есть ли какие-то подходящие федеральные программы?

— Пока нет. Есть федеральная программа «Оздоровление Волги». Она реализуется, и уже несколько лет обсуждается вопрос, что должна возникнуть программа оздоровления и других водных объектов, например, Иртыша.

— У нас СВО в приоритете.

— Ну да, так случилось, что сейчас СВО. Мы в свою очередь тоже, как можем, помогаем. Наши коллеги из «Водного Союза» там участвуют.

— Возможно, кто-то из руководящих сотрудников туда ушел?

— У нас из цеха канализации четыре мастера туда ушли. Двое уже не вернутся. Ребятам, которые там находятся, как можем помогаем, и деньгами, и материалами. Надеемся, что вся эта история скоро закончится, и все, кто там сейчас, вернутся домой живыми и здоровыми, и дальше будут с нами вместе работать.

— Ещё хотела уточнить цифру по задолженности предприятия. Вы сказали, что очень большая. Насколько большая?

— 700 миллионов примерно.

— Она за какой период накопилась?

— В основном, с первых лет работы, то есть с 2013 года до 2019-й, за этот период. Потом ситуация немного стабилизировалась, мы перестали занимать. Те мероприятия, которые проводились в том числе на бюджетные деньги, позволили тот же износ — я назвал цифру 93%, а был 96% с лишним — немножечко стабилизировать и даже чуть понизить, главное темп не снижать, тогда мы всё равно будем двигаться в нужном направлении.

— Выполняется ли план по реконструкции Арбинки? Как по срокам?

— Тяжело идет работа — и подрядчиков найти тяжело, и мы вынуждены менять на ходу проектные решения. Это зависит от поставок оборудования, проект делался до 2022 года, соответственно, мы вынуждены многое менять, много времени уходит на согласование проектов. Подрядчиков не густо, палкой нам не приходится их отгонять. Недобросовестные, к сожалению, есть. Поэтому реконструкция идет сложно.

Не надо забывать, что у нас там тоже были перерывы, связанные с прошлогодним паводком. Нам пришлось вообще остановить работу. Сначала для того, чтобы подготовить сооружение к этому паводку, а потом, когда он пришел, мы рабочих возили на катере, на лодках.

Понятно, что подрядчики в этих условиях не работали. Многие из них за время форс-мажора нашли другую работу. Кто-то из них вернулся, но совсем не тогда, когда бы мы хотели. Когда уже вода ушла и вернуться было можно, они там свои проблемы решали. Поэтому срок выдержать очень тяжело, мы над этим работаем.

— Как вы морально и технически готовы к возможному наводнению этой весной?

— Мы к паводку готовимся всегда. Это наша стандартная весенняя процедура. Начинаем готовиться даже с зимы: готовим технику, ремонтируем наши амфибии, катера. Когда прогноз становится понятным, готовим свою территорию. Всегда приводим в порядок гидротехнические сооружения, то есть проверяем все механизмы. Это для нас обычная работа, она происходит каждый год. И прошлый год отличался только тем, что нам пришлось на Арбинке усиливать дамбу, чтобы сооружение не затопило.

— Она сохранилась?

— Да, но она, конечно, была в таком аварийном виде — всё делалось в сжатые сроки. Это были серьезные затраты для нас, но если бы сооружение затопило, то, конечно, затраты были бы там стократно больше потом. Сейчас эту насыпь облагораживаем, приводим в порядок, восстанавливаем нарушенные ограждения.

В прошлом году мы ходили на работу по временному мосту. У нас было чуть ли не до первого этажа затоплено, вся территория была затоплена, что тоже накладывает на работу большие ограничения.

— Какие крупные ремонты запланированы на 2025−2026 годы?

— Из крупного у нас как раз планируется по Заозерному. В этом году мы планируем реконструировать участок 14-й КНС с увеличением диаметра, потому что идет застройка озера Черного, много других объектов. Плюс по 15-му коллектору канализуются объекты, которые внутри Заозерного строятся, поэтому есть необходимость увеличить диаметр. Значительный участок будет переложен на другой диаметр.

На 26-й год аналогичная работа планируется тоже в Заозерном на коллекторе № 16, там тоже есть острая необходимость в увеличении диаметра, в связи с застройкой, в том числе комплексным развитием территории, где «Малиновые высоты». Там всё это нужно будет приводить в состояние, которое позволит принять стоки, подать воду в нужном объеме.

— Как взаимодействуете с застройщиками?

— Они подключаются к сетям, которые мы эксплуатируем. Мы обеспечиваем необходимую мощность. Взаимодействуем. Чтобы это было подкреплено финансами, установлен нам тариф на подключение. И в рамках этого тарифа заключаются с застройщиками договоры, по которым и строительство ведется до их участка сетей, и модернизируются существующие сети для увеличения диаметра.

— Как часто аварии происходят там, где всё было отремонтировано? Есть какая-то статистика?

— Нет, на самом деле. Это тоже субъективное восприятие. Если проведен ремонт, то на нем, как правило, никаких повторных аварий не происходит, но это же локальный ремонт и, соответственно, если это происходит рядом, то кажется, что это там же, а оно на соседнем участке происходит. Это самая распространенная история, когда мы выполнили ремонт, восстановили благоустройство, и в этом же самом месте снова происходит утечка. Понятно, что она выходит туда, где только что копали. Есть впечатление, что снова на этом же самом месте. Да, в глобальном смысле на этом же месте, а физически это где-то рядом, может в метре, в полуметре, даже больше, просто находится слабое место. А так, чтобы не было даже намеков на повторное, сеть надо перекладывать полностью, я уже в начале говорил.

— Ну да, и возвращаемся к тем проблемам, которые существуют. Усугубляют ли ситуацию смываемые в канализацию тряпочки?

— Усугубляют. Например, 10 февраля на Калинина четверо коллег чистили насосы. Вытащили тряпки, ватные палочки, еще что-то. А сегодня, значит, опять комментарий в соцсетях: «Снова течет. Что теперь „Водный Союз“ скажет? Придумают, опять что ли тряпочки?»

Коллеги поехали, сняли видео — опять тряпочки. Одно за другое цепляется. Получается заужение диаметра. Раньше этих влажных салфеток и ушных палочек не было. Сейчас продается влажная туалетная бумага. Тот, кто ее покупает, не заботится о том, насколько быстро она разлагается. Это уже забота других людей. Люди очень легко жалуются и чего-то требуют, но не всегда готовы последить за собой, на себя примерить проблему.

У одного зауральского церковного служителя как-то брали интервью, и он сказал: «это мусор у людей из души сыплется». Ни убавить, ни прибавить. Он стопроцентно прав. Это у людей из души. Грязь из души.

В канализации находили и самокат, и холодильник. У нас уже под 15 тысяч колодцев. Когда мы их принимали, было 12 тысяч. Понятно, что нет такого количества людей, которые бы могли каждый день обходить, смотреть, всё ли в порядке. Где-то какая-то машина разворачивалась, столкнула люк, образовалось открытое пространство. И люди ничего не могут придумать лучше, чем туда начинать бросать мусор. Вместо того, чтобы заявить о проблеме.

На Дзержинском кольце ребята вытащили канат из этих тряпок, длиной метров десять. Такой удав огромный.

— На улице Дзержинского еще в прошлом году были проблемы.

— Опять же не нужно забывать про сложный рельеф. Дзержинское кольцо выше, Машиностроителей выше. Ливневка там не работает. В период строительства было прям сильно нехорошо. Надеемся, сейчас будет лучше.

Там проложена новая полиэтиленовая труба диаметром 1400 миллиметров, в этот самотечный коллектор, наверное, треть города канализуется. Полностью новая труба проложена до проспекта Машиностроителей. В этом году мы планируем через эту дорогу перешагнуть, пройти дальше. Коллектор требует замены и дальше, до перекрестка с Ястржембского, но пока нет на него финансов.

— А сколько надо?

— На тот участок, который у нас по проекту, на эти два километра, получается, 500 миллионов.

— А на какую сумму уже заменили трубы?

— На 400 миллионов с лишним уже заменили. Кроме того, что просто сама труба, потом обратная засыпка, восстановление благоустройства, это же тоже всё входит в стоимость.

— Не повезло жителям улицы Дзержинского, что они живут в низине…

— Так можно говорить, что нам вообще по жизни не повезло?

— Что мы в Кургане-то живем? (Смеемся.)

— Я как раз так не считаю. Мне город нравится. Чтобы он становился лучше, мы и работаем.

— А чем нравится Курган?

— А он душевный какой-то. Мне кажется, вот эти вот большие города, они нервные.

— А тут не нервно, с учетом вашей работы (улыбаюсь).

— Нет, это наша работа. Если выйти и просто по городу ходить и за городом, то у нас природа шикарная, и всё, в общем-то, рядом.

— Вы философски ко всему относитесь.

— Мне город нравится. Я практически всю жизнь в нем прожил. В детстве сюда переехал из Свердловской области. Меня можно полностью считать курганцем.