«Я себя считаю человеком Урала. Зауралье — это тоже часть Урала!»: гуляем вместе с главным архитектором Кургана (теперь уже экс)

Новым участником нашей рубрики «Гуляем-с!» стал Александр Ивлев. Об интервью мы договаривались с момента назначения на должность главного архитектора — к обязанностям он приступил в ноябре 2024 года. Встреча состоялась в середине февраля — на тот момент Александр прошел испытательный срок, однако накануне стало известно, что он покинул должность по собственному желанию.

Вместе с корреспондентом Дарьей Никитченко Александр Ивлев прогулялся по гостевому маршруту города: через Детский парк, ЦПКиО, посмотрели набережную на закате и улицы Климова, Ленина, Советскую, придя к площади.

Мы встретились с Александром после работы. Он сам предложил перейти на «ты». Во время прогулки мы общались больше не как с чиновником, как с жителем.

— Я — чисто городской житель. Мы жили с семьей на улице Станционной, я учился в школе № 36. Мое детство прошло среди панелек. С пацанами гоняли в баскетбол, через заборы лазили, с гаражей сальтуху в легкую мог сделать в снег. А потом уехал в Екатеринбург учиться на архитектора. Я себя считаю человеком Урала. Зауралье — это тоже часть Урала! — рассказывает о себе Александр.

Наша прогулка начинается с Детского парка, затем идем в ЦПКИО, где Александр спрашивает, работает ли детская железная дорога работает?

— Да, летом.

— Помню в детстве один раз на ней покатался. Круто, что работает.

По аллеям парка выходим к набережной. Предлагаю пойти «тайными тропами», как в его юности, через колоритные разноцветные гаражи. Собеседник замечает, ярко-красные двери одного из них и просит его сфотографировать на «сочном» фоне. Вспоминает, что как-то ранней весной в детстве ходил здесь с мамой — тогда пройти было сложно из-за глины.

— В детстве все воспринимаешь по-другому. У моей бабушки была дача в СНТ «Газовик» рядом с улицей Новаторов. Помню, мы шли к даче, через гаражи, через железный мост. Решил как-то пройтись, уже будучи взрослым — этот путь занял каких-то 15 минут. Мы даже с женой обсуждали разницу восприятия в детстве и сейчас. В детстве казалось, что это целое путешествие, — говорит Александр.

Идем мимо Кировского моста. Александр останавливается и начинает считать столбы, уходящие в воду, вспоминает, как подростком часто приходил сюда купаться и нырял в воду с моста.

— На старом мосту было «безопасное место», откуда можно было прыгать в реку, где неглубоко. Смотрите, раз, два. Вот, здесь, — показывает он рукой. — А сколько «страшных» баек нам рассказывали, лишь бы не прыгали с моста.

В 2002 году, когда Александр получил паспорт, пошел работать в отряды мэра. однажды их отправили приводить в порядок Кировский пляж. Туда же пришли ребята из художественной школы на пленэр.

— Они рисуют, я смотрю, как у них получается, говорю их педагогу, что могу лучше. Преподаватель отвечает: садись и рисуй. Я одно из этих ключевых деревьев на берегу штрихами накидал. Педагог даже удивилась, что так хорошо получилось. Тогда ей объяснил, что тоже в художку ходил, — вспоминает Александр.

С набережной открывается вид на улицу Климова. В наступающих сумерках частный сектор не выглядит устрашающим, скорее сказочным. Но скоро здесь его не будет. Спрашиваю, как собеседнику такое соседство, когда с одно- и двухэтажными домами, построенными в XIX–XX веках, возводят современные высотки. Он отвечает, что раньше эти вопросы совсем не регулировались.

— Сейчас ответственность за облик все больше в руках профессионалов. Я, как главный архитектор, не могу запретить человеку построить здание, но могу отрегулировать, какие параметры будут у здания, чтобы оно вписалось в городскую среду, а не стало чем-то невнятным, — объясняет Александр.

Он признается, что ему было бы интересно, если бы в Кургане появились оригинальные проекты — к этим зданиям никаких строгих требований по дизайну предъявлять не надо.

— Например, если в Кургане будут строить здание цирка, капитальное, оно должно быть крутым, максимально уникальным. Нельзя говорить, что здание цирка обязательно должно быть «коробочкой».

Александр убежден, что в городской черте не должно быть островков частного сектора (если это не исторические здания), потому что они занимают довольно обширную площадь и мешают развитию и бизнеса, и города.

Идем дальше по набережной и сравниваем два храма: Богоявленский собор и Свято-Троицкий, на берегу Тобола.

— Они оба — крутые. [Богоявленский] настолько пряничный, [Свято-Троицкий] привлекает своим минимализмом.

Вид на Богоявленский храм, добавляет, портит котельная, которая сделана, как гараж — «можно было найти более интересное решение». Храм Святой Троицы поражает Александра Ивлева, но снова вопросы к окружению — это забор, прутья которого выглядят, как пики.

— Это плохо! Зачем какое-то холодное оружие в центре города в виде элементов благоустройства? Это вообще ни к чему. Надо, чтобы прутья обвивал плющ, — считает Александр.

У Зауральского торгового дома собеседник обращает внимание на стену здания, выложенную мозаикой.

— Я вообще люблю советскую архитектуру. Она для меня, как «бальзам на душу». Если есть какие-то элементы, то их надо сохранять, чтить и любить. Я с детства обожаю эту мозаику, — делится впечатлениями Ивлев.

Уточняю, верно ли сделали, когда при восстановлении нижней части просто прокрасили участки раскрошившейся плитки в тон.

— Лучше так, чем не реставрировать вообще.

Александр отмечает, что музы на здании филармонии тоже очень ему нравятся. А вот громкая музыка на Троицкой площади мешает отдыхать.

— Такая музыка в городе — никуда негодно. Уличные музыканты — это другое. Если тебе они не нравятся, ты можешь уйти и не слушать их. А тут получается, ты вынужден слушать это «радио», — отмечает Александр.

В 18 часов зажигаются фонари. Улица Ленина начинает переливаться всеми цветами радуги: от зеленых бабочек на фонарях и голубых гирлянд на деревьев, до ярких белых полос на сталинках. Говоря об освещении на городских улицах, Александр Ивлев признается, что он бы полностью его переделал.

— Понимаю, что это невозможно. Поэтому можно работать точечно, локально: на новых участках реконструированных улиц более ответственно подходить к светодизайну, выбору цветовой гаммы, теплоты, количеству света. Я сейчас этим и занимаюсь, пытаюсь понять, что нужно для города, — рассказывает Ивлев. Он выступает за желтый свет на улицах.— Белый — холодный свет. Он неуютный. Белый — это свет офисный. Я, например, в квартире люблю белый, потому что мне так хорошо видно, где грязно и нужно прибраться (смеется). А в городе нужен желтый теплый свет, потому что желтый — теплый свет. Это мое субъективное мнение. Но на улице я бы все желтеньким подсветил, конечно.

Чтобы создать уютную атмосферу в городе нужны простые решения, уверен собеседник.

— Есть теория о пятом фасаде. Что такое пятый фасад? Для архитекторов, городских планировщиков пятый фасад — это то, что мы видим, идя по улице. Это может быть тротуарное покрытие, часть фасада, антенна. Так создается ощущение среды, в которой ты находишься. Оно должно быть максимально комфортным для человека. Когда ты идешь по улице, чувствуешь визуальный мусор. Если его нет, это тоже чувствуется. Люди говорят, как здесь уютно, хорошо, красиво, удобно, комфортно. Чтобы этого добиться, нужны простые и приятные решения для городской среды, — поясняет Александр.

Он подчеркивает, что внешний вид города зависит от всех жителей, а не только от бизнеса и власти. Но и с предпринимателями города общение построено: вывески не должны быть не кричащими, а гармонично смотреться на фасадах домов.

— Главное — донести до жителей, что комфортная городская среда зависит от каждого из них, что каждый ответственен за то, как меняется город. У каждого горожанина должно быть ощущение, что его город — это его дом, который он может сделать лучше, — добавляет мой собеседник.

В ноябре, когда мы опубликовали новость о назначении главного архитектора в Кургане и разместили фотографию Александра в нашем телеграм-канале, многие наши подписчики интересовались, уберет ли Ивлев тоннели из ушей, став муниципальным служащим. Мы не могли не спросить об этом, когда прогулка подходила к концу и мы оказались в Горсаду.

— Если бы мне сказали, что надо убрать тоннели в ушах — это одно из основных требований, я бы не стал бы работать. Это мой лайфстайл. Я же не просто так их ношу, я с ними и «родился» (шучу, конечно). С ними я стал тем человеком, которым являюсь. Это часть меня, — рассказывает Александр.

Выходим на улицу Володарского и подходим к Дворцу детского (юношеского) творчества. Александр останавливается и осматривает здание — рассказывает, что его самые добрые детские воспоминания связаны с кружком по моделированию. Здесь он делал из картона, фольги, бумаги модели военной техники. Особенно нравилось ему делать модели грузовиков, чертежи которых он разрабатывал самостоятельно.

— Мы занимались в подвале. Была у меня классная преподавательница. Она говорила, что можно всё. Давала нам полную свободу технического творчества, давала уверенность, что можно, будучи ребенком, делать серьезные вещи, — вспоминает мой собеседник.

Прогулка по местам воспоминаний подходит к концу, как и день. Мы в самом центре города, где из-за гирлянд и машин кажется, что жизнь кипит и вечером. Как уроженец Кургана решил вернуться? Не можем не спросить. Александр объясняет — всё просто: он увидел объявление о вакансии в чате программы «Архитекторы.рф» и сразу написал резюме.

— Когда мне позвонили из департамента и пригласили на собеседование по видеосвязи, я им сказал, что лучше приеду. Мне хотелось побывать в городе, поговорить вживую, — вспоминает Ивлев. В должности он уже три месяца — получается, испытательный срок пройден.

При этом сам Александр с пониманием относится к молодым людям, которые уезжают из родных маленьких городов в поисках лучшей жизни.

— Они не чувствуют, что хорошая жизнь есть там, где родились. Часто слышу от ребят, что им нечего делать. Так ты придумай что делать! Сам себе поставь цель. Пойми, что ты можешь сделать для города, что город тебе может дать. В этом симбиозе, развивайся. Ищи единомышленников, зови друзей, делайте вместе большие проекты. Да, даже делайте любые: большие и маленькие, — говорит Александр.