Видели ракеты из иллюминатора. Россиянка попала под обстрел между Израилем и Ираном и едва не погибла

Во время возвращения из отпуска пассажиры рейса, направлявшегося из Египта в Россию, пережили настоящий кошмар: ракеты в небе, экстренная посадка в Каире и восемь часов ожидания на жаре без воды и связи. Среди туристов была и жительница Тюмени, которая летела вместе с ребенком. Как выяснилось позже, самолет попал в зону боевых действий: в ту ночь над регионом шел ракетный обмен между Израилем и Ираном. Официальной информации экипаж не давал, и только фотографии вспышек из иллюминаторов и разговоры стюардесс позволили понять, насколько всё было серьезно. В своей истории туристка рассказывает 72.RU, как на самом деле выглядел перелет через горячую точку Ближнего Востока. Далее — от первого лица.

Нас забрали вовремя из отеля, привезли в аэропорт, прошли паспортный и таможенный контроль. Всё шло нормально. Проблемы начались, когда мы подошли к выходу на посадку.

В аэропорту Аль-Маср всего два выхода в направлении России — пятый и шестой. А туристов было очень много. Самолеты по 200 человек. Посадки шли буквально каждые пять минут, и все должны были проходить через одни и те же маленькие двери. У нас посадка была в 22:25, у Уфы — в 22:30, у Москвы — в 22:35. Египтяне почему-то решили, что смогут за пять минут посадить по 200–300 человек. Это невозможно.

Гейты находились за одной стеклянной дверью, в таком как бы «аквариуме». Там началась настоящая давка. Люди пытались прорваться в этот отсек. Детей просто давили, приходилось держать их на руках. Еле-еле мы смогли попасть в этот отсек к нашим выходам.

Охрана ничего не объясняла, просто выкрикивали: «Внуково 661!», и люди пытались сквозь толпу пробиться к выходу. Давка была колоссальная. Мы стояли в одной огромной очереди. В итоге наш рейс задержали примерно на полтора часа. Прямо перед посадкой одна девочка упала в обморок. И экипаж ничего не делал. Просто пассажиры ее отпаивали водой, шлепали по лицу, откачивали. На взлетной полосе. Всем было всё равно на нас, на наших детей.

Когда мы наконец зашли на борт, все выдохнули. Сели, пристегнулись. Всё было спокойно. Дети дремали, я тоже немного расслабилась. Но через какое-то время соседи по ряду начали снимать что-то на телефоны — через иллюминатор. И мне на ухо сказали: «Это ракета». Я сразу отвернула сына, прикрыла его. Тогда стало понятно: что-то происходит.

Загорелось табло «Пристегнуть ремни», всех разбудили. Стюарды и стюардессы начали очень быстро осматривать салон, заглядывать под ковровое покрытие, поднимать ноги пассажиров. В салоне стало резко очень холодно.

Когда все проснулись, пилот сказал: «Уважаемые пассажиры, мы возвращаемся в Шарм-эш-Шейх». Но по радару мы уже были где-то над Кипром. Мы пролетали мимо большого города — явно не Шарм. Через 15 минут пилот снова объявил: «Нет, мы экстренно садимся в Каире. Поврежден борт». При этом сначала экипаж вел себя спокойно, хихикали, как будто ничего не происходит. А потом вдруг все резко забегали, перепугались. Никаких объяснений. Когда мы заходили на посадку, сказали, что якобы вышел из строя бортовой компьютер. А потом снова: «Всё под контролем». И всё — больше никакой информации.

Два часа мы летали над Каиром, сбрасывая топливо, потому что не могли сразу сесть. Это было очень тревожно, но странным образом — тихо. Никто не кричал, не паниковал. Люди были просто вымотаны. Все дремали до последнего, от усталости.

Мой сын спал. Я прикрыла его, он ничего не видел. И слава богу. А вот пассажиры по правому борту видели вспышки, следы в небе, объекты, похожие на ракеты. Стюардессы тоже фотографировали, обсуждали между собой. Потом уже мы узнали, что вспышки видели даже с Кипра. У стюардов не было даже попытки успокоить, помочь. Только когда они начали фотографировать ракеты и обсуждать это между собой — стало совсем жутко.

Учитывая жуткую давку на посадке, обмороки, состояние детей, поведение экипажа — было ясно: что-то не так. Связи у нас не было. Мы летели над чужой страной, над чужим городом. Никакого интернета, никакой связи. Мы просто ждали. Только когда всё закончилось, уже тогда мы узнали, что это были ракеты. А в моменте — просто полное оцепенение.

Посадка в Каире была экстренной. После приземления нас восемь часов не выпускали из самолета. Стояли на жаре. В салоне — больше 40 градусов. Туалеты переполнились почти сразу. Воды не было. Еды — тоже. Связи — ноль.

Мы звонили в консульство, посольство — бесполезно. Нам сказали, что нас не выпускают, потому что у нас нет виз. Мы незаконно находимся в Египте. И всё.

Инженеры всё это время бегали по кабине, включали какие-то приборы, самописцы, искали неисправность. Я смогла поговорить с капитаном — он сказал, что, скорее всего, вышла из строя система навигации или климат-контроль. Может, повредили радары. Сами они точно не знали.

Бортпроводники нас не понимали. Оставалось только догадываться. На шестом часу мамы начали подходить — просить воды, еды, хотя бы почистить туалеты. В ответ — тишина. Потом объяснили, что министр транспорта Каира или Египта не разрешает нам спуск с борта.

Через восемь часов нас выпустили. Но ни воды, ни еды не дали. Это был уже девятый час. Мы купили еду детям сами. Только через 12 часов нам наконец раздали напитки — и почти сразу их забрали обратно. Даже то, что мы купили в duty free в Шарме, отобрали. Воду, еду, всё. А тем временем стюардессы смеялись, хохотали. Им привезли горячую еду прямо в салон. А наши дети сидели без воды.

Когда уже стало ясно, что мы так и сидим, объявили: за нами вылетает резервный рейс. Он прилетит в Каир и вывезет нас. Потому что мы по-прежнему «незаконно» находимся на территории Египта. Тех, у кого самолет не сломался, вернули обратно в Шарм. А мы остались в Каире.

Посадка на борт была насмешкой. Нас собрали в отсеке у выхода. Мы ждали. Дети измучены, жара стоит, кондиционеров нет. Нас отправили в рукав — и держали там. Мы успели только умыть детей, сходить в туалет. А потом сказали, что спускать будут на лифте группами по семь человек. Хотя рядом была лестница. Нас — 200 пассажиров.

Пока всё это происходило, остальные ждали в автобусе — в духоте, без кондиционера, на жаре. Люди не выдержали — просто ломанулись по лестнице. Сели в автобус — и нас снова закрыли. На жаре. Начали стучать в окна. Дышать было невозможно. Дети были уже в беспамятстве.

Мужчины начали бить в окна. Только тогда открыли двери, но выходить запретили. Лишь спустя два часа нас всех посадили на борт, и мы смогли вылететь из Каира. В общей сложности в дороге мы провели больше суток, хотя полет должен был длиться всего шесть часов.

Вооруженный конфликт между Ираном и Израилем продолжается уже несколько дней. Атаки не останавливаются, а под ударами дронов и ракет с обеих сторон страдают и погибают люди. Главы стран тем временем обмениваются всё более серьезными угрозами. Дональд Трамп срочно улетел с саммита G7, чтобы заняться ситуацией на Ближнем Востоке. Собрали главное о продолжающейся эскалации.