«Студенты придут и пьют кипяток, даже от чая отказываются»: россиянка рассказала о скромности китайцев и о своей жизни в Поднебесной

Доцент Сибирского федерального университета Алевтина Сперанская переехала жить из Красноярска в Китай после того, как ее кандидатуру выбрали на должность приглашенного специалиста одного из местных государственных университетов. До этого момента лингвист никогда даже не бывала за границей, но смело решилась на переезд и не пожалела. О своих наблюдениях за жизнью в Поднебесной преподаватель рассказала нашим коллегам из NGS24.RU.

Впервые запрос из Ланьчжоуского университета в Институт филологии и языковой коммуникации СФУ пришел шесть лет назад. Руководство китайского вуза просило выслать им список преподавателей, которые были бы не против поработать в Китае.

— Им, по сути, нужен был не педагог, потому что основная моя работа здесь не преподавательская. В контракте у меня записано другое: приглашенный специалист. То есть в моем контракте очень маленькое количество занятий со студентами. А главная нагрузка — это научные публикации, участие в научных мероприятиях и еще некоторые обязанности, которые связаны с научной работой, — рассказывает Алевтина Сперанская. — Когда у меня спрашивали, готова ли я к этому переезду, я отвечала: «Да, я бы согласилась поехать в Китай». Но я не верила в реальность этой поездки, отнеслась к этому легкомысленно. А когда из всех претендентов выбрали меня и мне пришло письмо, тут уже пришлось реагировать серьезно. Мы решили не отказываться. Мы — это моя семья и мой научный руководитель. С ними я советовалась.

Алевтине Николаевне в это время было уже за 50. Впервые в жизни ей пришлось делать заграничный паспорт. Раньше все поездки по работе и в отпуска были без пересечения российской границы.

— У меня был страх дикий, ужасающий страх перед неизвестностью. Но самое главное качество, которое есть у меня как у ученого, — это любознательность. Мне было так любопытно, так интересно посмотреть, что там меня ожидает. Хотя я никогда не мечтала о Востоке. Но сейчас я не жалею ни капли, — признаётся она.

Провинция Ганьсу, в которой поселилась Алевтина Сперанская, находится на северо-западе Китая. Она расположена на границе с Монголией и Тибетом. Провинция преимущественно сельскохозяйственная, слабо развита технически и экономически. Столица Ганьсу — город Ланьчжоу.

— Здесь у нас наблюдается большой дефицит специалистов, потому что сюда ехать никто не хочет. А иностранцев и вовсе мало. Все едут в Шанхай, Нанкин, Чэнду. Сюда приезжают те, кого с большим трудом ищет наше университетское начальство. Хотя сам по себе университет хороший. Он мне напоминает Сибирский федеральный университет, в котором я работаю, — рассказывает преподаватель.

По китайским меркам Ланьчжоу — небольшой город. В нём живет всего лишь 3 800 000 человек. Для сравнения: в Шанхае живет свыше 24 000 000 человек, в Пекине — более 19 000 000, в Чунцине — почти 29 000 000, а в Ухани — около 10 000 000.

— Для Китая город с населением под 4 000 000 человек — это маленький город. А наш Красноярск с населением 1 200 000 считается уже большим для России. Но, кстати, хочу отметить, что Ланьчжоу неуловимо напоминает мне Красноярск. Он и типологически очень похож на Красноярск. Тоже растянут вдоль реки. Здесь Хуанхэ — Желтая река, там — Енисей. В Ланьчжоу, как и в Красноярске, есть много новых районов. Центр здесь тоже такой более старенький. Здесь тоже сносят 5-этажки и возводят 33-этажки. Я жила в таком высотном доме на 27-м этаже, мне не понравилось. Но вот это грандиозное строительство, которое я вижу на каждом шагу, оно не может не поражать, — говорит педагог. — В Ланьчжоу много людей из деревень. Много приезжих, которые здесь осели и со временем стали здесь интеллигенцией. Вот у меня есть ощущение, что наш Красноярск тоже так формировался. В Красноярске интеллигенция сформирована из приехавших — рабочих и служащих.

Сперанская приводит в пример, как в Китае относятся к знаковым сооружениям прошлого. В 1907 году по предложению местных чиновников в Ланьчжоу был построен первый железный мост через реку Хуанхэ. Для его строительства правительство империи Цин специально приглашало немецкого специалиста. Все материалы и даже заклепки для него были доставлены из Германии. Мост был построен за два года и назван «Железный мост Ланьчжоу через Желтую реку». Спустя 80 лет немцы прислали письмо, что срок гарантии на переправу истек. Для движения транспорта его закрыли.

За 10 лет до открытия железного моста через Хуанхэ в Красноярске был построен первый железнодорожный мост через Енисей. Для своего времени он был уникальным по технике исполнения, да еще к тому же самым дорогим! В 1900 году на Всемирной выставке в Париже была представлена модель Красноярского моста. Она завоевала Гран-при и золотую медаль «За архитектурное совершенство и великолепное техническое исполнение». Жюри тогда возглавлял знаменитый инженер, создатель Эйфелевой башни Гюстав Эйфель.

— Ну и что мы сделали со своим мостом? Мы его, к сожалению, разрушили, сдали на металлолом в 2000-е годы. Что сделали китайцы? У них ведь тоже мост этот стоял более 100 лет! Они его превратили в пешеходный. То есть они сделали так, чтобы этот мост вторую жизнь обрел, — комментирует красноярка.

Преподавательница признаётся, что в Китае ее очень впечатляет благоустройство. И этому россиянам стоит поучиться у бережливых соседей.

— Здесь просто потрясающая парковая культура, огромные гектары отданы под парки. Их количество в городе просто зашкаливает. Притом что земля совершенно не плодородная. Все растения, деревья, кустарники насажены своими руками. Многие ругают здешнюю экологию. Она действительно плоховатая. Но я считаю, что после Красноярска здесь курорт, — говорит она.

Алевтина быстро привыкла к местному очень сухому климату. Северо-запад Китая — практически пустыня. Город Ланьчжоу расположен на большой высоте относительно уровня моря, там жаркое и опасное солнце. Местные женщины ходят под зонтиками и в летних перчатках. Волей-неволей и европейцы здесь начинают надевать панамы или любимые китайцами шляпы с забавными широкими козырьками впереди.

— Вся вот эта толпа людей, она не давит никак. Хотя китайцы очень любят выходить в выходные дни гулять по паркам. Но толпа эта очень дружеская, доброжелательная, совершенно не агрессивная. Но одновременно с этим я замечаю, что вот этот контингент, приехавший из деревень, они сохранили к нам, вайгоженам, то есть иностранцам, такую китайскую черту, как подозрительность к чему-то иному. Иностранец у части населения вызывает очень такое понятное и приятное любопытство. Конечно же, мне все говорят «хай», все думают, что я приехала из Америки. Но есть люди, которые при взгляде на меня проявляют настороженность, даже замирают. Я это, конечно, замечаю, — рассказывает она.

Красноярка легко вписалась и в городской быт. Увидев, что местные всех возрастов круглогодично ездят на велосипедах, она тоже села на двухколесный транспорт и уверяет, что удобнее него ничего нет. В Ланьчжоу практически везде есть «выделенки» для велосипедов и мопедов. Несмотря на большую плотность населения, ездить стараются уважительно и размеренно.

А вот приноровиться к китайскому менталитету у россиянки получилось не сразу. Сперанская отмечает, что скромность китайцев — прямо-таки национальная черта, и поначалу ее специфическое выражение вводило русского педагога в ступор.

— Китайские преподаватели держатся очень обособленно. Нужен очень и очень солидный повод, чтобы собраться вместе на неформальную встречу. Например, Новый год или 8 Марта. Я тоже отношусь к ним с отстраненным почтением и уважением. К имени обязательно добавляю слово «лаоши» — учитель. Невежливо просто называть человека по имени, например Хань Ли или Джан Хунли. Лучше обращаться Джан-лаоши или Сы-лаоши.

В китайской культуре не существует запрета на приглашение домой гостей, но почему-то, по наблюдениям красноярки, это не приветствуется.

— К себе в гости китайцев тоже очень сложно зазвать. Если ты их зазовешь к себе в гости, найдешь веский повод, они почему-то ничего не едят и не пьют. Когда мои магистранты приходят со своими дипломами, я говорю: «Приходите ко мне домой, поработаем на моем компьютере. Гораздо удобнее, чем на кафедре мы будем три часа сидеть». Они придут и пьют один кипяток, даже от чая отказываются. Такая их скромность растворена в быту, в разговоре, в мимике. Китайцы говорят: «Нельзя проявлять эмоции, надо быть скромным», — объясняет Сперанская. — Когда мы отмечали здесь юбилей свадьбы с моим мужем, я наблюдала за своей коллегой-китаянкой. На столе было изобилие, а у нее в тарелке две хворостинки салатика лежит и всё. Я ее давай просить: «Сы-лаоши, ну возьмите, пожалуйста, вот это и вот это». То есть я столько сил потратила на уговаривание, чтобы она пообедала. Вот такая вот скромность, возведенная в абсолют.

При этом отношение к еде в Китае особенное. В любом супермаркете можно встретить сотни разновидностей продуктов, а местные жители любят проводить время в кафе и ресторанах.

— На мой взгляд, здесь к еде относятся хорошо и правильно. Кто-то считает, что у китайцев какой-то неправильный культ еды. А я считаю, что очень даже правильный. До 1971 года китайцы всё-таки испытывали недостаток в продуктах. В 1971 году наконец-то был выведен вот этот знаменитый гибридный рис. Население наконец-таки перестало бояться голода. Поэтому еду они уважают и любят говорить о еде, — говорит педагог.

Красноярка так и не смогла привыкнуть к китайской кухне. Это, пожалуй, главное, что ей не нравится в Поднебесной.

— Китай, конечно, огромный, и у каждого региона своя кухня. Сычуаньская кухня очень острая, не дай бог. Южная кухня сладкая, там много сладкого. Северо-восточная кухня родом из провинции Хайлузян с главным городом Харбином — она немного похожа на русскую, хотя тоже острая. И наш северо-запад тоже очень острый. Они добавляют везде просто расплавленный перец — это лава, в которой плавают стручки и семена. И они могут просто плеснуть тебе в еду эту лаву, — рассказывает Сперанская. — В принципе, это можно понять. У нас, у русских, первый консервант — это холод, до холодильников мы всегда могли вынести еду на мороз, второй консервант — это соль. В Китае почему-то соль не в почете как консервант. Может быть, потому что ее долгое время не было в достаточном количестве. Поэтому перец у них — главный консервант. У них уже желудки и вкусовые рецепторы к этому привыкли. Мне категорически не подходит эта еда, поэтому после «сесе» и «нихао» («спасибо» и «здравствуйте») я должна была научиться слову «бу!» — «нет». «Бу! Бу! Бу!» — «Нет, нет, нет! Мне этого не надо».

Алевтина преимущественно готовит дома, а если заказывает блюда в заведении, то старается объяснить официантам, что не переносит острый перец.

— Для каждого региона здесь есть свое фирменное блюдо. Еще будучи в Красноярске, я сказала своим магистрантам-китайцам, что я еду в Ланьчжоу, и они тут же воскликнули: «О, там потрясающая лапша!» И оказалось, что тут действительно потрясающая лапша. Она самодельная, в говяжьем бульоне, с большим количеством зелени. Если в этот момент их не остановить, потом тебе, конечно, добавят еще и перца. Но если остановить, это будет очень вкусное блюдо.

Не все любимые блюда русской кухни удается приготовить на чужбине. Свеклу китайцы не выращивают, борщ и винегрет сделать не получится. Зато творог Алевтина делает самостоятельно: просто сквашивает молоко.

— Сыр здесь есть, но он в основном иностранный. У нас тут только один магазин иностранной еды — это METRO. Китайцы тоже научились делать сыр, но пока только плавленый, и он продается в очень редких магазинах. Соленых огурцов еще не продают. Ну а чего страдать, возьми да засоли, — говорит она. — Вот без чего здесь действительно плохо, так это без нашего русского хлеба. Максимум, что можно здесь купить, — это лаваш. Весь остальной хлеб очень сладкий. Почему они добавляют в тесто что-то сладкое, это для меня загадка. То, что они называют хлебом, для нас это булочки, сдоба.

Жизнь в Китае, по словам красноярки, дешевле, чем в России. Продукты по отношению к уровню местных зарплат стоят недорого.

— Относительно моей зарплаты продукты здесь стоят довольно дешево. Но и в абсолютном смысле цены невысокие. Хорошее мясо может стоить 36 юаней за килограмм — 420 рублей. А есть очень хорошее мясо, оно стоит 52 юаня — 600 рублей. Когда я жила в Красноярске, самая дорогая часть курицы, мне казалось, — это белая грудка. А здесь жутко дорого стоит крыло — 56 юаней — 660 рублей за килограмм. Чай стоит очень дорого: 36 юаней за 300 граммов. Три булочки стоят 9 юаней.

Своей заработной платой педагог довольна. Ее с лихвой хватает, чтобы ни в чём не нуждаться. За интернет Сперанская платит 200 юаней в год — всего лишь 2300 рублей по российскому курсу. За электричество — 400 юаней в год, то есть 4700 рублей. Газ тоже стоит дешево. Провинция Ганьсу относится к северным районам. Многоквартирные дома в Ланьчжоу отапливают, но только в период с 1 ноября до 1 апреля. Аренда квартиры в месяц обходится в 2400 юаней (28 500 рублей).

— Но вы же понимаете, что цены нужно не абсолютные смотреть, а относительные. Что я могла себе позволить в Красноярске на зарплату преподавателя — и что здесь можно себе позволить на зарплату преподавателя. Считается, что в провинции Ганьсу сложнее жить, поэтому зарплаты тут выше, чем в среднем по Китаю. Притом что в этой стране в принципе должность, ум и навыки преподавателя котируются в разы больше. Учитель стоит на втором месте после чиновника по уровню зарплат. Если преподаватель здесь идет на пенсию, у него пенсия с учетом разных нюансов получается от 8000 до 15 000 юаней. То есть от 94 000 до 177 000 рублей, — уверяет она. — Опять же, я убеждена, что и в Красноярске у педагогов должна быть выше зарплата, чем в западной части России. Мы на севере, в Сибири живем. А почему большую зарплату получают учителя Москвы? Или почему московские пенсионеры имеют большее количество льгот? Почему? Меня всегда это поражало! А вот здесь всё сделано правильно.

Долгое время в Китае большая часть населения вообще не получала пенсии. Это были деревенские жители, о которых, как предполагалось, должны были заботиться дети или община, в соответствии с конфуцианскими традициями.

— Да, действительно, у государства здесь руки не сразу дошли до повсеместной выплаты пособий по старости. Им и не нужна была пенсия, потому что, кроме культа учителя, у них есть культ предков, почитание старших. Вот этот образ заботы о старших позволял государству некоторое время как-то обходиться без пенсий. Потому что никогда не бросит ребенок своих родителей. Но сейчас уже и крестьянин, который не имеет заслуг перед государством, получает 3000 юаней. Это минимальная пенсия, — рассказывает Сперанская.

Красноярка с удовольствием отмечает, что в Китае при желании всегда находится время на отдых. У студентов большие каникулы: два месяца летом и два зимой. А по количеству праздничных дней Китай переплюнул даже Россию.

— Новый год они отмечают 15 дней. Они тоже отмечают Первомай. А еще есть праздник, который меня поразил, — это Золотая неделя, 7 дней праздника. Они начинаются 1 октября, в день образования КНР. Мне понравилось, что день образования страны можно всю неделю отмечать. Но при этом они могут забросить любой выходной день, я имею в виду субботу и воскресенье, и работать, работать, работать, — говорит Сперанская.

Свои отпуска китайцы часто проводят в путешествиях, хорошо развит внутренний туризм.

— Китайцы обожают ездить в разные места в Китае, а ведь здесь тоже расстояния немаленькие. Они с удовольствием едут посмотреть, что там интересного есть в другом регионе. И здесь для таких путешествий есть всё необходимое. Например, ходит много высокоскоростных поездов. Я бы хотела, чтобы мы этому тоже научились, потому что люди, живущие в Красноярске, дай бог до Байкала доедут, а там какой-нибудь Псков, Киров, что это по своей сути за города, об этом и не знает никто, — с сожалением говорит она.

Будучи в Китае, Алевтина Сперанская тоже начала расширять для себя горизонты и первым делом побывала в Японии. Она съездила в научную командировку в Киото — древнюю столицу Японии.

— В Японии я была всего лишь две недели. Это был конец октября — начало ноября, самый сезон любования кленами. Китай на фоне Японии мне показался таким шумным! Китаец на фоне японца выглядит как итальянец на фоне финна. В Японии тишина сплошная. В автобусах не принято пользоваться мобильными устройствами. Это вежливость, — говорит преподавательница. — Ну и в целом Япония еще более ухоженная страна, даже по сравнению с Китаем. Мне кажется, там каждая соринка еще в воздухе ловится. Очень много парков, фонтанов в виде водопадов. Много зелени. Высадка деревьев там доведена до математической точности. Киото тоже гораздо более зеленый город, чем наш Красноярск. Я думаю, что учиться, учиться и учиться нам нужно у азиатов облагораживать общественные пространства.

Несмотря на то что Китай — довольно изолированная от остального мира страна, Алевтина Сперанская уверяет, что совершенно не чувствует этого давления.

— Что касается соцсетей, всем известно, что Китай не разрешает пользоваться YouTube, «Википедию» он отключил и Google тоже. Здесь есть свои аналоги Zoom, Viber. Есть очень популярный мессенджер WeChat, он заменяет собой WhatsApp. Причем в нем даже большее количество функций, — рассказывает преподавательница. — Мне кажется, что такая длительная изоляция Китая, исторически обоснованная, всё равно не могла пройти бесследно. И им жить комфортно в такой ситуации. То, что они открыты миру настолько, насколько они хотят открываться миру, это однозначно. Мне кажется, это такая разумность их поведения. Ну и плюс еще это такая восточность мышления. Так же и Япония себя ведет. С одной стороны, страна открыта миру, а с другой — закрыта. Как мне кажется, китайская дипломатия заключается в принципе «должно быть хорошо нашему народу». По-моему, это очень разумный подход, и это я вижу на каждом шагу.

Ланьчжоуский университет первоначально заключил с Алевтиной Сперанской научный контракт сроком на 3 года. Однако он уже продлен второй раз — и не исключено, что будет продляться и дальше. При этом Сперанская не сомневается, что когда-нибудь вернется в Россию. Здесь у нее живут 2 сына. Да и сама себя она считает патриотом родного края. А Китай называет неудобной страной для пожизненной релокации.

— Китайцы — очень прагматичные люди. Они всё оценивают с точки зрения пользы для семьи, для государства, для себя. Поэтому иностранцы им нужны, только пока они приносят какую-то пользу. Здесь будет плохо иностранцу. К иностранцу всегда будут относиться как к чужаку. Иностранец здесь ценный товар для того, чтобы выполнить свою работу, свою миссию и уехать к себе, — уверена россиянка.

«Переживал, что окажусь в вакууме наподобие СССР»: маркетолог из России переехал в Бостон и работает грузчиком.

«Перекрестились, что свалили»: как зимовка россиян во Вьетнаме обернулась кошмаром.

А король-то голый. Чего не хватает юаню, чтобы потеснить доллар.